Remissio debiti в римском праве. Прощением долга признается освобождение кредитором должника от лежащих на нем обязанностей. Стоит отметить, что институт прощения долга как основание прекращения обязательства является одним из древнейших, он был известен еще в римском частном праве и принимал две формы:

• соглашение, в силу которого одна из сторон отказывалась от своего требования
• соглашение сторон, где обе стороны совершали взаимные по отношению друг к другу уступки.

Такое соглашение имеет схожесть с современным институтом зачета встречных однородных требований, что прощением долга само по себе не является, но судебная практика допускает заключение возмездных сделок взаимного прощения долгов.

От современного института прощения долга remissio debiti отличается тем, что римское частное право допускало прощение долга лишь в случае совершения должником так называемого воображаемого платежа. Сущность его состояла в том, что должник в присутствии свидетелей при наличии меди и весов произносил определенные фразы (формулу): «Ввиду того, что с меня присуждено столько-то тысяч, я по этому основанию отвязываю себя от тебя и освобождаю этой медью и медными весами тем, что я отвешиваю этот фунт первый и последний, согласно закону».
В действительности долг не был возвращен, однако кредитор соглашался с этим образным платежом. Частной формой являлась акцептиляция (acceptilatio) — устное заявление кредитора о том, что долг перед ним якобы был погашен. На смену акцептиляции впоследствии пришли квитанции, которые представляли собой ту же акцептиляцию, но совершаемую уже в письменной форме.

Институты прощения долга и дарения очень схожи между собой, однако по своей правовой природе прощение долга является распорядительной сделкой и не может рассматриваться как разновидность обязательственного договора дарения.

Особенностью прощения долга является то, что решение о прощении долга принимается субъектами оборота с опорой на реальные экономические показатели и прогнозы и делает возможным извлечение выгоды обеими сторонами сделки. Так, освобождая неплатежеспособного должника от уплаты процентов на выданные ему в долг деньги, кредитор повышает свои шансы на получение суммы основного долга, которую можно будет незамедлительно направить на текущую деятельность. Более того, потеря права требования части долга может быть несопоставимо менее значимым, чем невозможность быстрого увеличения своей имущественной массы. Ничто не ограничивает кредитора аргументировать экономическую обоснованность и целесообразность прощения долга непосредственно в ходе судебного заседания. Кредитор может, например, раскрыть свои экономические цепочки, связывающие его как непосредственно с должником, долг которого был прощен, так и с другими контрагентами, если из существа таких особенностей взаимоотношений будет следовать та или иная выгода кредитора, возникшая в результате прощения долга.

В качестве экономического обоснования выгоды кредитора может выступать обширный перечень обстоятельств, например:

• кредитор вследствие прощения долга может получить право на взыскание суммы задолженности во внесудебном порядке
• прощение долга может являться составной частью мирового соглашения, предусматривающего не только само прощение долга, но и иные, выгодные уже для кредитора, условия
• при прощении долга на должника накладывается обязанность совершить в пользу кредитора какие-либо действия на выгодных для последнего условиях. В одном деле следствием прощения долга являлось погашение долга уже самого кредитора перед другими его контрагентами.

Из-за широкого спектра форм взаимодействия контрагентов данный перечень не является исчерпывающим — из существа взаимоотношений сторон могут следовать и иные случаи, при которых прощение долга является выгодным и для кредитора.

При анализе договора суд руководствуется, прежде всего, не его названием или наименованием его сторон, а существом возникающих между последними отношений. Если суд усматривает, что имеются основания для переквалификации договора в другой договорный вид, то он имеет возможность ее осуществить, если это приведет к правильному разрешению спора. Если ни из текста соглашения о прощении долга, ни из последующих действий сторон соглашения не следует вывода об образовании той или иной выгоды на стороне кредитора, суд может переквалифицировать такое соглашение в договор дарения.

Как неоднократно указывали суды высших инстанций, дарение имущества предполагает наличие волеизъявления дарителя, намеревающегося безвозмездно передать принадлежащее ему имущество иному лицу именно в качестве дара (с намерением облагодетельствовать одаряемого), а не по какому-либо другому основанию, вытекающему из экономических отношений сторон сделки.

С учетом изложенного, прощение долга будет считаться дарением при наличии одновременно двух обстоятельств:

• если будет установлено намерение кредитора освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара
• если будет доказано, что кредитор в ответ на прощение долга не получает никакого встречного предоставления или иной другой выгоды, даже не связанной с прощением долга.

К таким отношениям подлежит применению запрет на дарение между коммерческими организациями, установленный в статье 575 ГК РФ. При нарушении запрета договор дарения и все вытекающие из него распорядительные сделки признаются недействительными. И если прощение долга имеет целью одарить должника и не предполагает получение кредитором какой-либо имущественной выгоды, сделка будет квалифицирована как договор дарения.

Вместе с тем возникают и прямо обратные ситуации, когда суды указывают буквально следующее: прощение долга является основанием прекращения обязательства путем освобождения кредитором должника от лежащих на нем обязанностей, если это не нарушает прав других лиц в отношении имущества кредитора. Следовательно, прощение долга не предусматривает какое-либо встречное исполнение со стороны должника (лица, обязательства которого прекращаются в результате прощения долга).

К счастью, случаи такой трактовки положений статьи 415 ГК РФ возникают редко и скорее относятся к случаям судебных аномалий — все же подавляющее большинство судов исходят из того, что прощение долга может быть поставлено под условие, и наоборот — отсутствие каких-либо условий прощения долга фактически говорит о том, что между сторонами возникли отношения из договора дарения.

Одним из рисков, как было указано ранее, является переквалификация прощения долга в договор дарения. Необходимо также учитывать иные риски, среди которых можно назвать следующие:

При использовании института прощения долга как способа прекращения обязательства необходимо учитывать следующее.

Предметом прощения долга выступает любое требование как договорного, так и внедоговорного характера, за исключением лишь требований с целевым назначением в виде возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, об уплате алиментов и т. д.
Прощение долга возможно как целиком вместе со штрафными санкциями, так и в части. Причем прощенная часть может состоять как из требований одной очередности (например, прощение части основного долга), так и требований разных очередей (например, были частично прощены проценты, полностью прощена неустойка и часть основного долга).

Прощение долга может находиться в зависимости от условия, которое наступит или не наступит в будущем. К примеру, задолженность может быть прощена в части с даты подписания соглашения об этом, а в остальной части — в случае наступления (или отпадения) определенных обстоятельств.


Оформление происходит в основном двумя способами:

1) направление должнику письма с уведомлением о прощении долга.
В данном случае обязательство считается прекращенным не с момента отправки или подписи уведомления, а когда должник получил такое уведомление и в разумный срок не направил кредитору возражений против прощения долга.

2) соглашение сторон о прощении долга.
Такой вариант закрепления договоренностей является наиболее благоприятным, так как позволяет однозначно выразить волю сторон, совместными усилиями определить предмет прощения, в достаточной степени конкретизировать его и тонко настроить желаемый формат дальнейшего сотрудничества сторон. Более того, указанная форма наделяет сторон широким инструментарием регулирования сложившихся отношений и не требует ожидания того, поступят или нет со стороны должника возражения против прощения долга.


Прощение долга подлежит заключению в простой письменной форме, как и любая иная сделка. Однако совершение сделки прощения долга устно не влечет ее недействительности. Даже если исходить из того, что статья 415 ГК РФ говорит именно о письменной форме прощения долга, её несоблюдение в силу статей 161 и 162 ГК РФ не будет влечь ничтожность прощения долга, а лишь затруднит доказывание факта его совершения при возникновении споров за счет применения запрета на использование свидетельских показаний.


Существенным условием прощения долга является воля, которая должна быть выражена четко и недвусмысленно, в связи с чем, само по себе непредъявление кредитором требования об исполнении обязательства или принятие кредитором лишь части долга не свидетельствует о прощении. Утверждение, что прощаемый долг должен быть определен с необходимой степенью конкретизации, является не соответствующим реальной действительности, поскольку нередко при прощении долга в виде штрафов и иных санкций посредством направления уведомления в адрес должника, кредитор может не знать точную сумму, что не является препятствием к освобождению должника от таких обязательств.

Из всего вышеизложенного явно следует, что правовое регулирование института прощения долга является достаточно лаконичным, что одновременно создает почву как для более полной реализации принципа свободы договора, так и для возникновения спорных правоотношений, вытекающих из прощения долга.

Краткость правового регулирования всегда восполняется судебной практикой, в рамках которой правоприменитель раскрывает, дополняет мысли законодателя, заложенные в те или иные нормы, и институт прощения долга не является в этом исключением.

Однако при условии соблюдения вышеизложенных рекомендаций и учета имеющихся рисков «обрушения» прощения долга (вследствие признания его незаключенным или недействительным, квалификации прощения долга дарением), любой субъект оборота может принять верное решение о порядке, форме и содержании соглашения о прощении долга с тем, чтобы не допустить неблагоприятных последствий умаления его правового эффекта.